Н емногие новички украинской музыкальной сцены могут похвастаться таким стартом, как 24-летняя Алина Паш. Ее дебютный клип на трек Bitanga разошелся по соцсетям и уже набрал более 160 000 просмотров. О нем написали главные украинские и российские медиа, а певицу поддержали известные музыканты, среди которых The Maneken, Monatik и лейбл Masterskaya.
В интервью DTF Magazine Алина рассказала о работе над первыми треками, насколько ей соответствует образ хулиганки (именно это означает название песни) и откуда он взялся, как она относится к сравнениям с Татаркой, Азилией Бэнкс, M.I.A. и другими известными девушками-музыкантами, а также чего стоит ожидать от нее в будущем
— Твой дебютный трек и клип активно репостили в соцсетях. Какие ожидания были у тебя перед релизом?
— Я надеялась, что людям понравится. Но у меня еще никогда не было такого, чтобы телефон разряжался от количества уведомлений. Мне постоянно приходили оповещения, что меня кто-то отметил, а мой клип нескончаемо репостили. Мне нравится, что «респектнули» классные люди, в том числе The Maneken и Monatik. Но я не ожидала, что клип вызовет столько эмоций и такой фурор. Я рада, что люди увидели в этой работе новизну.
— К слову, о новизне. В комментариях к клипу и в разговорах тебя сравнивают с Татаркой, Азилией Бэнкс, M.I.A. и даже с Die Antwoord. С каким из этих сравнений ты бы согласилась?
— Честно? Я бы согласилась со всеми, ведь это крутые артисты. Если меня сравнивают именно с ними, а моя музыка ассоциируется с их творчеством, это более чем хорошо. Я не против, чтобы мне такое приписывали, — пусть будет, а если эти музыканты когда-то посмотрят мой клип, это вообще будет круто.
— Как считаешь, многие из них могут наткнуться на твой клип?
— А почему бы и нет? Та же Татарка — ей песня легко может зайти. В России же написали о нас — на тех же Meduza и The Flow. Я думаю, что где-то в кругах Татарки клип уже мелькал, возможно, она его даже видела. Кроме того, они наверняка мониторят эту сцену и «свой» рынок. Надеюсь, даже если они еще не смотрели, то обязательно глянут и скажут: «Ну ничего так, малая».
Мне нравится то, что делает Татарка. Особенно зашел релиз Pussy Power. Эти девушки в пиджаках, образы в клипе — мне это близко.
— А как создавался твой образ? Насколько он соответствует тебе настоящей?
— Очень даже соответствует. Во-первых, дебютная песня немножко биографическая, в ней реально рассказывается о том, как я могла сбежать на тусовку через окно, потому что меня не отпускали. Помню, в восьмом классе я сбежала на тусовку, просто чтобы посмотреть, «шо это такое». Папа у меня милиционер, а мама — учительница. Они не позволяли мне ходить на «движухи». Да и само воспитание у меня педантичное, я воспитывалась в ежовых рукавицах.
Но я благодарна за это. В итоге я говорю отцу: «Спасибо за то, что вы меня так растили». Потому что из меня мог получиться «шалтай-болтай», но вышло иначе: я грамотно пишу, мне не нужен какой-то человек, который будет исправлять мои публикации в социальных сетях, потому что я могу написать их сама. Также у меня есть свой посыл, месседж.
— Как ты планируешь обыгрывать заявленный образ в последующих релизах?
— Я не хочу играть только на нем. У меня есть разные стороны. Эта стала первой, а первый релиз — о том, кто я и откуда. Знаешь, как темнокожие ребята читают «Я с Западного побережья» и все в этом духе? Вот так и у меня. Я из Закарпатья. Я украинка, но я из Закарпатья, а первый сингл — что-то вроде титульной странички, и пусть она будет именно такой.
Я думаю, мы будем возвращаться к предкам, всем этим звукам, народностям. Мне кажется, это большой кувшин, откуда можно черпать. Я и сейчас этим вдохновляюсь.
Но я хочу рассказывать не только об украинской культуре. Ведь Закарпатье, если верить истории, никогда не было территорией только одной страны, там смешивались разные культуры. Даже в моем поселке живут и ромы, и венгры, и русские, и немцы, и поляки.
У нас в хип-хоп-, рэп- и R&B-индустрии часто просто повторяют наработанный западный стиль. Мне кажется, намного интереснее показать, как это происходит у нас. Ведь оно тоже происходит, но просто с другим колоритом. Почему бы не поиграть с этим?
— Какие перспективы у хип-хопа в Украине, на твой взгляд?
— Такие же, как и везде. К примеру, взять тех же французов. У них огромное количество рэперов, у них французский хип-хоп. У них развита эта индустрия, они делают классную музыку. Опять-таки, почему у нас так нельзя? Кто сказал, что мы хуже? Что нам мешает? Язык? Нет, просто с ним нужно уметь работать. Нужно правильно делать, чтобы он приятно звучал для людей. Это сложно, но возможно. Мне кажется, все получится, если прикладывать к этому нужное количество усилий. Это зависит от человека: готов ли он возиться с песней не один день, и не два, и не полгода, чтобы сделать ее вкусной?
— Как долго ты работала над дебютным треком?
— Очень долго. Был бит, мне привезли его на день рождения. Когда я послушала его впервые в наушниках, поняла, что это бомба. Мне сказали: «Теперь это твой трек, ты должна написать текст и обыграть все как надо».
Текст я написала за день. Я сразу открыла какие-то книги, коломыйки, спиванки и перечитывала, чтобы найти там какие-то интересные штучки. Название появилось, когда мой двоюродный брат переехал в Киев и пришел ко мне посидеть. Мы раскурили косяк и вспомнили наше детство. Он такой: «Ты помнишь, как дедуля называл нас „битангами“?». Я сразу подумала, что слово прикольное. Тем более что оно соответствует мне, хоть меня всегда и описывали в проектах как супертихую девочку, принцессу. А мне хотелось показать другую сторону себя. Я не говорю, что я жесткая хулиганка, которая вечно чудит. Но блин, я могу немножко пошалить, как и любой веселый человек.
Но потом текст утверждали около трех месяцев, потому что саунд-продюсер — Сурен — он армянин, который не знает украинский язык, а тем более этот диалект.
— Ты заранее знала, что бит написал Сурен, работавший с Дорном?
Мы общались с Суреном до этого. Конечно, когда я услышала его демки и поняла, что он делает, была в восторге. В его музыке я услышала тот вайб, с которым, как я подумала, смогу поиграть, чтобы все было органично. Тогда я сказала ему, что хотела бы попробовать сделать какой-то закарпатский хип-хоп.
Помню, я пришла на студию, он что-то писал. Я услышала жирный бит и подумала: «А кому это он пишет?» Оказалось, что это мне.
— Как ты начала работать с «Дорнабандой»?
— Я работаю с Суреном Тумасяном, гитаристом Дорна. Ребята, которые снимали мне клип, тоже работают с Дорном. Все они безумно добрые, веселые, тусовочные и музыкальные. Поэтому и общение сложилось: я тоже вроде бы не самый унылый человек.
Как-то так вышло, что Сурен сделал трек, ребята на студии услышали его и сказали: «Слушай, давай мы тебе клип сделаем». И пошло-поехало.
— С какой командой ты делаешь и планируешь делать грядущие релизы?
— У нас по трекам и по всему — с миру по нитке. Есть треки, которые делаются с парижским чуваком, — это тоже будет более этническая тема, но прожженная французами. Это будет жирный бит, сплетение всем известной украинской народной темы и моего текста. Получилось забавно, а записали мы все в Париже с двух подходов. Я сильно рассчитываю на этот трек, и мне кажется, что он особенно будет вкатывать на лайвах.
У нас, я думаю, будут смешанные релизы. С командой Сурена мы делаем еще три трека. Но пока не знаем, как это упаковать: все работы настолько разносторонние, что лепить из них один релиз достаточно сложно.
Проблема еще и в том, что все работают в разных ритмах. Ребята из Франции, к примеру, работают быстрее. Они чувствуют момент и понимают, что человек, который к ним пришел, вряд ли сможет приехать еще раз в ближайшее время. Они выжимают максимум из одного момента. Ко всему прочему, у них другое, более фановое отношение к записи — поэтому и получается намного легче.
— На какую аудиторию ты нацелена? У тебя, насколько я знаю, большая фан-база в Западной Украине.
— Я думаю, да. Особенно с выходом этого трека. Думаю, на том же проекте «Х-Фактор», несмотря на то что мне давали достаточно скучные песни, меня вытащили именно родные, близкие. У нас же как: «брат за брата, родына» и вот это все. Я понимаю, что там есть своя фан-база, но я с удовольствием расширила бы ее.
Очень хочется выйти за рубеж, съездить на какой-нибудь фестиваль и в Румынию, и в Польшу. А с такой музыкой, я думаю, как раз таки можно.
— Ты выступала во Франции и Бразилии. Как там реагировали на твои выступления в рамках других проектов? И как считаешь, как там среагировали бы на твой сольный проект?
— Ну смотри, «выступала в Бразилии» — красиво звучит, правда? И это действительно было классно. Там красиво. Мы жили в Санта-Катарине и выступали в большом красивом клубе. Реагировали местные отлично, потому что женщины у них хоть и красивые, но немного другие. Тем более что я выступала с диджейским проектом, и за пультом стояла тоже девушка — светлая, красивая и с большими глазами. Она дала мне серьезный пуш — я знаю, как раскачать людей в клубе, которые пришли посидеть, а уже в конце выступления сходят с ума и срывают с себя майки. Мне нравится эта энергия, мне всегда хотелось рвать. Меня никогда не смущало прыгать на сцене как угорелая.
— Твой YouTube-канал — ты только в этом году начала активно публиковать на нем каверы. С чем это связано? Там у тебя есть и каверы на треки Jay-Z, Кендрика, Gorillaz. Это своеобразная подготовка к хип-хоп-карьере или попытка сделать вирусный кавер и заполучить западную аудиторию?
— «Смотри. Заходишь, к примеру, в Инстаграм. Написано: Алина Паш, артист, ага, сингер. Пролистываешь раз, пролистываешь два. Ага, красивое личико, молодец. Дальше. А где же песни, где видео?» — так сказал мне когда-то вокалист группы D.O.P., и с этого все и началось. Я стараюсь, чтобы на первом экране моего Инстаграма был хотя бы один ролик, где я пою. Я хочу, чтобы у меня был не только контент, где я показываю «смотрите, я красивая», но и «посмотрите, я в первую очередь талантливая».
У меня есть рубрика в Instagram #SundayCoverChallenge — я каждое воскресенье выпускаю какой-то кавер. Есть и круто сделанные, а есть и такие, которые сняты в Snapchat.
Вообще, этими каверами я хочу показывать, какой у меня вкус. Не очень много девушек у нас в стране делают каверы на композиции Gorillaz, Кендрика и подобных артистов. Более того, в будущем я хочу играть диджей-сеты.
— В одном из интервью ты говорила о проекте, где люди будут исполнять песни на трех языках. Как проходит реализация этой идеи?
— Второй трек, который мы исполнили на шоукейсе пиар-лаборатории «Много воды» в «Олимпийском», включает в тебя текст на семи языках. Понятное дело, что там не полноценные куплеты, но в нем были задействованы фразы из разных языков. Трек начинается на украинском, а потом плавно перетекает в кричалку, в которой есть вьетнамский, польский, испанский, французский, русский и украинский.
— Не боишься, что часть твоей аудитории может плохо отреагировать на русский язык?
— Я уже готовлю ответы, ведь так и будет. Я буду делать и украинскую, и английскую музыку. Что, кто-то упрекнет меня в том, что я пою по-английски? Если кто-то так скажет — значит, развитие не на том уровне. Это не моя аудитория. Моя аудитория — понимающие люди. Мы — украинцы. Нам повезло, мы знаем два языка. И это о*уенно. Это прекрасно. Чем больше языков ты знаешь, тем больше у тебя возможностей.
Зачем протестовать против чего-то, если это можно принять, взять себе и использовать как преимущество? Только дураки не делают этого.
— С кем из современных украинских исполнителей ты хотела бы сделать коллаборацию?
— Конечно же, я хотела бы «коллабу» с главным «коллабником». Но только тогда, когда он сам предложит, если вообще захочет. Я никогда не позволю себе первой сказать об этом, потому что очень уважаю его. Если этому будет место, будет круто, потому что, как я думаю, у нас похожий вайб и характер.
Но если говорить об Украине, есть у меня мысль. В мае выйдет релиз одной классной украинской рэперши. Мы с ней дружим. В будущем я очень хотела бы сделать совместную работу с ней. Также хотела бы посотрудничать с Dakha Brakha, ведь у меня будет не только хип-хоп. Я буду выпускать, к примеру, трип-хоп. А это может сработать с электронной музыкой.
— Какую нишу в украинской музыке ты планируешь занять?
— Я думаю, что хотела бы занять нишу суперстильной и гиперсильной артистки нового поколения, мудрой и классной девушки. Я хочу стать символом, к которому тянулись бы молодые девочки. Месседж у меня — это далеко не про «заработать лавэ» или стать популярной. Я вижу в этом какую-то свою миссию, задание, которое мне хотелось бы выполнить. Я хочу стать социально активной, влиять на молодежь, помогать. Думаю, у меня есть правильный посыл, который я могу им дать.
Читайте также:
- Новая украинская музыка: LemOjOviE – проект Лимонадного Джо из Дорнабанды
- Новая украинская музыка. Знакомьтесь с Palmo X — электронный инди-поп из Львова
- Иван Дорн: «Я хочу стать культурным явлением для мира»
- Yuko, Groza, Constantine и P.PAT: слушайте новый альбом от Мастерской
- The Cancel: «Публічність — це айсберг, який деяких топить»
- Как в Украине появился хип-хоп: Главные имена нулевых
- Фронтмен украинской группы Пошлая Молли стал героем «вДудя»
Фото: Диордица Богдан специально для DTF Magazine
Подписывайтесь на DTF Magazine в Facebook, Twitter и Telegram
